Если я допускала ошибку, будучи в «тяжёлой» стадии ОРПП, я как будто вся воспалялась и горела. Я не пыталась «что-либо исправить и делать дальше», я пыталась быть к себе в миллион раз строже, и, если ещё раз повторится такая ошибка, готова была в прямом смысле бить себя по рукам за такое.
На этой работе я поняла, что не боюсь ошибок, а, допуская их, я получаю опыт, с которым иду дальше. Это начало успокаивать меня, я стала меньше нервничать на этой почве.
Стресс очень негативно влияет на тело – переживания «изнашивают» человека, поэтому я чувствовала, что с умением себя прощать я набиралась сил.
*
Мне очень нравится моя работа. Я понимаю, что другим я бы заниматься не хотела. Я начала покупать книги по копирайтингу, чтобы больше в этом разбираться и затем практиковать различные приёмы и методы написания текстов. Это были хорошие работы известного копирайтера. Причём то, что он писал, подходило не только для моей деятельности, но и для всей жизни в целом23.
Я недавно прочитала про правило малых кусков, оно мне так понравилось. Ещё я поняла, что я сама ему следую, и оно мне помогало в рекавери тоже.
В чём суть? Когда вы стоите перед «монолитом» восстановления в самом начале, вы думаете: «Это так долго, сложно, много; у меня не получится» – это неправильный подход.
Рассматривайте восстановление не как огромный булыжник, с которым вы не сможете тягаться, а как маленькие части того, что вам нужно преодолеть. Сначала вы проходите неделю рекавери. Потом ещё одну. Потом – ещё. Из недель складываются месяцы восстановления, и оно уже не кажется таким страшным и большим.
В свой первый месяц рекавери на фразу «восстановление занимает в среднем 1.5 года», я всегда вздыхала и говорила: «Обалдеть, как же это долго… Я же только 4 недели в этом всём». Это никак мне не помогало.
Просто идите дальше. Каждый день. Ешьте еду. Разбивайте рекавери на мелкие периоды.
P.S. Кстати, таким образом я учу языки. Да, выучить язык – монолит, это очень много, но ежедневные занятия по 2 часа продвигают меня вперёд в любом случае.
*
По сей день я ни на секунду не пожалела о том, что посещала психолога. Мне было плевать на привитые стереотипы «пошёл к психологу – ты последний дебил», «с психологом занимаются совсем неженки, которые сами ничего сделать не в состоянии!», «психолог – деньги на ветер!» Я получила помощь, без которой бы я не продвинулась вперёд. Мне не стыдно.
Стыдно ли мне, что у меня были ограничительные расстройства пищевого поведения? Стыдно ли мне, что в моём прошлом были спортивная булимия, анорексия и орторексия?
НЕТ.
Сказать о том, что мне плохо и у меня проблемы – не стыдно. Рассказать, как можно себя спасти – тем более.
В период моего рекавери мне указывали несколько раз на это: «Как так можно рассказывать о том, что у тебя проблемы с какой-то едой? Тут вокруг люди гибнут, войны идут, а у тебя „как же мне тяжело, я еды боюсь!“ Что за ерунду ты себе придумала?» Я даже ничего не объясняла. Мне не стыдно: я хочу, и я говорю.
Мне не стыдно, если человек узнает о моём прошлом и не сможет меня понять.
